Какие продукты закупал ссср
Но при этом те, кто так любят и обожают СССР в котором «все можно было купить», почему то никогда не вспоминают об одном из маразмов советской торговли под названием «стол заказов».
Что это такое? О, мой читатель, эта идея могла появиться только в стране полного планового распределения и помнят о ней только те, кто реально жил в те времена или интересовался тем, что было на самом деле, а не в легендах о «самой обеспеченной стране мира».
Дело в том, что в 70-80 годы (на самом деле и раньше, но тогда это явление все-таки не стало настолько массовым) одним из самых популярных слов Страны Советов стало «дефицит». Дефицитом было почти все. Особенно, если речь шла о каком-нибудь Щацке, Моршанске и других относительно небольших советских городах, поселках, деревнях и селах. Сегодня дефицитом могла стать зубная паста, завтра рис. Почти всегда дефицитом было кофе и гречка. Периодически в отдельных местах – чай. Почти всегда были проблемы с покупкой мяса и колбасы по государственной цене. Иди советский гражданин в кооперативный магазин – покупай в два раза дороже, если есть деньги. И если есть этот самый кооперативный магазин. В деревнях их, понятное дело, не было.
Один из способов распределения и снабжения дефицитными товарами был весьма оригинален. Это как раз и были те самые «столы заказов».
Теоретически «стол заказов» функционировал так, что человек мог заказать набор продуктов, прийти и получить его, не тратя время на хождение по магазину. Это теоретически. По делу же стол заказов работал по принципу распределителя продуктов. Только предназначен он был не для номенклатуры, а для относительно простых смертных. У чиновников на высоких постах в 70-е годы появились отдельные заведения, в которых они затаривались этим самым дефицитом. Если вы думаете, что нынешние чинуши, без проблем получающие «санкционку» что-то придумали в плане снабжения сами, то глубоко ошибаетесь – все содрано у СССР.
Разумеется, любой «простой смертный» сделать покупку через «стол заказов» не мог. Его бы просто не приняли. В 70-80 годы этот чудесный отдел использовался для продажи «праздничных заказов» заслуженным людям – инвалидам Великой Отечественной, Героям, передовикам, в общем, тем, кто считался нерядовым человеком. Также столы заказов работали для отдельных предприятий, тех, которые работали на оборонку и имели пробивной профсоюз.
Что могли эти нерядовые люди получить в составе заказа?
Совершенно уникальные для того времени продукты. В состав «заказа» входили (вообще состав заказа был непостоянным, он менялся от года к году, по мере нарастания всё большего дефицита):
Сырокопченая колбаса, гречка, венгерский бройлер, сливочное масло в пачках, импортный консервированный зеленый горошек, шпроты, сгущенное молоко, конфеты в пачке, растворимый кофе (количество банок могло быть разным), индийский чай в пачке «со слоном», иногда баночка икры, обычно красной, реже – черной.
Этот заказ не выдавался, а покупался по государственной цене. То есть «стол заказов» был местом, где человек, имеющий некоторые привилегии за свои подвиги или труд, мог купить самые банальные на самом деле продукты, которых в магазинах в принципе не было.
И этим правом «получить заказ» гордились. «Кормильцы» могли гарантированно обеспечить праздничный стол, например, к 7 ноября. Потому что в обычных магазинах все вот эти банальные по нынешним временам продукты купить было нельзя. Не потому что дорого, а потому что их не было в открытой продаже. Совсем.
————
Кстати, стоит отметить один чудесный момент, на который тоже не любят обращать внимания поклонники «великого СССР-а». В составе «заказов» часто бывали венгерские бройлерные цыплята, которых в магазинах обычно сметали с прилавков, когда они появлялись.
Ага, те самые бройлеры, которые теперь вы так любите хаять, за то, что в них «нет ничего живого», в СССР пользовались бешеной популярностью. Почему то, если у «советского человека» был выбор между своими «синими птицами» и импортными, он с удовольствием брал импортную. Хотя стоили они сильно дороже. «Натуральные» советские – от 1 рубля 5 копеек/кг за самых «синих» птичек до 2 рублей 60 копеек/кг за более менее приличных. Импортные «белые и красивые» куры стоили по 3 рубля/кг и 3 рубля 60 копеек/кг. Но почему-то теперь многим очень хочется вернуться назад, чтобы купить «синюю птицу». Интересно только, почему же «советские люди» хотели покупать импортные?! Странно, правда 🙂 Или «натуральность» советских продуктов, которая так сейчас воспевается – просто один из мифов 🙂
Товарный дефицит- явление характерное для Советского Союза на протяжении всей его истории, за исключением коротких периодов. Особо остро проблема дефицита товаров стала перед советским обществом в конце перестройки и во многом послужила катализатором развала страны, т.к. большинство населения устало от повседневной охоты за колбасой и аморфно реагировало на происходящие наверху процессы, желало перемен. Давайте же разберемся почему и, главное, куда пропали товары из советских магазинов в конце 80-ых годов прошлого века. Мы выделили 5 основных причин товарного дефицита в СССР.
Высокая покупательная способность населения
При обсуждении проблем дефицита чаще всего забывают о простой истине- количество и качество товаров зависит от способности населения их купить. Тот факт, что какой-нибудь японский видеомагнитофон мог стоить около 2 тысяч рублей свидетельствует о том, что большое количество советских граждан могло себе позволить выложить такие деньги за удовольствие от просмотра американских боевиков категории B. При этом следует помнить, что в СССР не действовало большое количество кредитных организаций, и товары наподобие видеомагнитофонов, брендовой одежды и подобные им покупались на накопленные средства. Также стоит отметить, что Внешторг СССР закупал на западе только высококачественные товары, которые сметались с полок советских магазинов и были по карману советским гражданам. Если бы в современной России покупательная способность была аналогична советской, то с нашим уровнем производства дефицит товаров был бы неминуем, но он регулируется низкими доходами населения и высокими ценами на все группы товаров.
ГОСТы
В 70-ые годы в СССР получила практика производства товаров более низкого качества, чем в предыдущие периоды, тем не менее требования государства к качеству продуктов питания соблюдались: не было столь широко распространения пальмового масла и соевых продуктов, и иных плодов химической промышленности. Большинство товаров из современных сетевых магазинов не прошли бы проверку на соответствие советским ГОСТам, что и объясняет их большое количество. Высококачественные же товары, как производимые в России, так и импортные, стоят слишком дорого и недоступны для большинства населения Российской Федерации.
Система распределения
Товары в СССР распределялись, а не попадали на свободный рынок через цепочку посредников. Соответственно, из общего объема продуктов питания, производимых СССР и закупаемые за рубежом, значительная часть товаров изымалась и направлялась в ведомственные системы торговли, государственные учреждения и т.д. Таким образом, до магазинов не доходила изрядная часть товаров потребления, что также не способствовало наполнению полок гастрономов.
Недобросовестные представители торговли
Торговля “из под прилавка была выгодна для продавцов, что часто приводило к умышленному утаиванию товаров от покупателей для тех граждан, которые были в сговоре с продавцом или благосклонность которых была полезна представителям торговли. Следует признать, что борьба с подобным явлением в Советском Союзе велась (см. дело директора гастронома “Елисеевский”), но была неэффективна, что стало очень серьезной проблемой советского общества и порождало массовое недовольство со стороны населения.
Отмена государственной внешнеторговой монополии
1 января 1987 года произошло ключевое для окончательного торжества тотального дефицита событие: была отменена государственная монополия внешней торговли. итогом этого решения стал тотальный вывоз продукции из СССР зарубеж. Вывозили и товары закупленные государством за рубежом для продажи на территории СССР. Почему так произошло? В СССР государство контролировало ценообразование и стремилось сделать так, чтобы товары были доступны всем гражданам Советского Союза, следствием чего была огромная разница в стоимости товара внутри СССР и за его пределами. Именна эта государственная инициатива с одной стороны оставила население СССР без товаров, а с другой стороны, позволила накопить первоначальный капитал тем, кого через несколько лет назовут “новыми русскими”.
Постоянная гонка за дефицитом изменила жизнь советского человека. Какие только чудеса изобретательности не проявлял гражданин СССР, чтобы прокормить свою семью.
СССР. Знак качества. За витриной универмага
1987 год. СССР. Москва. Приметы того времени: пустые витрины магазинов, многочасовые очереди за продуктами. Чтобы купить пакет молока, кусок хлеба или колбасы, люди могли простоять в очереди полдня, а то и весь день. Советский человек привык стоять в очередях. Общая цель сближала. В очереди заводились новые знакомства, там стояли и целыми семьями, ведь чем больше семья, тем больше продуктов можно было купить.
В 1988 году правительство решает ввести продуктовые карточки. За всю советскую историю это случилось в третий раз. А ведь было время, когда магазины буквально ломились от продуктов.
В 1947 году страна все еще приходила в себя после войны, но советские люди верили, что скоро все наладится. Строилось жилье, засеивались поля, настоящим достижением стала отмена продуктовых каточек.
После смерти Сталина председатель Совмина Георгий Маленков разрешил увеличить приусадебные участки в пять раз. Налог на землю при этом снизился вдвое. Такие послабления для колхозников привели к тому, что рынки и магазины очень быстро заполнились продуктами.
Изыски были в основном в крупных городах: на прилавках появились доселе невиданные продукты питания, причем отечественного производства. Кинорежиссер, телеведущий Юлий Гусман помнит, как в детстве любовался пирамидками из консервных банок с камчатским крабом.
«Пирамиды стояли на всех полках из консервов «Чатка» с крабами. Причем до сих пор я считаю, что вот вкуснее этой фирмы не было. Я просто обожал крабов, ел по всему миру тоннами, но лучше не было. И не потому, что тогда была водка крепче, небеса голубее. Просто никто не знал, что это за ядовитое существо, как можно крабов есть. Их никто не покупал, они просто так стояли, а потом пропали», — рассказал он.
Изобилие было недолгим. В 1956 году на XX съезде КПСС было решено, что локомотивом экономики СССР должна стать тяжелая промышленность. Технический прогресс и гонка вооружений оказались куда важнее хлеба и колбасы. А возникшая у Хрущева идея с кукурузой едва не погубила сельское хозяйство.
В те времена советский человек знал, что кукуруза — это второй хлеб. На нее работали совхозы и академии. Вот только ни к чему хорошему это не привело. Полки магазинов начали постепенно пустеть. Из-за «второго хлеба» возникли трудности с первым.
Сначала подорожала мука, потом она и вовсе исчезла. Именно тогда Союз стал впервые закупать зерно за границей. Взлетевшие цены на хлеб потянули за собой все остальное. В то же время зарплаты трудящихся росли благодаря экспорту нефти. Вот только продуктов стало не хватать. Плановая экономика не была готова к покупательскому буму.
В дефиците были даже книги. В СССР хороших изданий в свободной продаже не было. Книги продавали по абонементам, которые можно было получить, например, после сдачи макулатуры, или оформить подписку, вспоминает писатель Аркадий Инин.
«Подписка: там 12 томов — Достоевский, шесть томов — Бунин, десять томов — Чехов. Мы записывались в очереди. В Харькове был Дворец труда — такая замкнутая площадка. Мы там ночевали с раскладушками, с термосами с кофе, чтобы утром достояться и получить заветную такую бумажку», — рассказал он.
Советский человек, конечно, не голодал. В магазинах были и хлеб, и сыр, и самый культовый продукт — колбаса. Но все это очень быстро разбиралось. Да и качество этих продуктов было не самое лучшее. За дефицитным товаром высокого качества людям из глубинки приходилось ехать в большой город.
© Anton Kavashkin, Globallookpress
По первой категории в СССР снабжались продуктами столицы, крупные промышленные центры, курорты Крыма и Кавказа и Прибалтика. Поэтому почти каждые выходные советские провинциалы приезжали в Москву, чтобы хоть что-то купить. Именно тогда возникли знаменитые продуктовые электрички из провинции в столицу.
В Москву приезжали целыми семьями и трудовыми коллективами. Вот только вместо культурных объектов люди бежали в главные магазины страны — в основном в ГУМ, ЦУМ, «Детский мир» и Елисеевский гастроном.
Но даже в благополучной Москве купить заветный товар было не так просто. Очередь часто занимали рано утром, к открытию магазина она уже растягивалась на километр. А дефицит, как правило, заканчивался к обеду.
Очередь жила по своим правилам. Например, при многочасовом ожидании люди писали на руке порядковый номер. Всегда находился тот, кто зорко следил, чтобы никто чужой в очередь не влез. Но люди часто занимали места своим коллегам, друзьям, соседям. Иногда очередь сама решала, сколько отпускать товара. Так что можно сказать, что это была первая гражданская инициатива.
Народный артист РСФСР Лев Лещенко мальчишкой в таких очередях даже умудрялся заработать.
«В одни руки давали три килограмма. А мы ходили к очереди и спрашивали: «Тетенька, я могу с Вами постоять в очереди, рубль дадите?»» — вспомнил Лещенко.
Советские женщины вместо обеденного перерыва часто бежали в магазин, иногда даже отпрашивались с работы. Чтобы в служебное время люди все-таки работали, а не бегали по магазинам, была создана система дополнительного снабжения. Перед праздниками выдавали заказы — продуктовый набор деликатесов. В такой долгожданной коробочке обычно лежали баночка сайры, какая-нибудь крупа, конфеты, масло, мороженая курица. Если повезет, растворимый кофе.
Отдельно снабжались закрытые города, связанные с оборонкой или добычей нефти. Там было относительное изобилие, но купить товар можно было лишь местным жителям по предъявлению паспорта с пропиской.
Тем временем торговля меняла свое лицо. Чтобы шагать в ногу вместе со всем цивилизованным миром, советские чиновники пытались реформировать торговую сферу хотя бы косметически. В 1970 году в Ленинграде в Купчино открылся первый магазин самообслуживания. На полках лежали все те же консервы, но пройти по залу с тележкой было очень модно. Чуть позже такой же магазин появился и в Москве — в Отрадном.
Еще одним проектом «как на Западе» стал универмаг «Москва», спроектированный по образцу многоэтажных заграничных торговых центров. А в 1965 году в столице появился «Лейпциг» — первый из универмагов стран социализма. Следом увидели свет «Варна», «Ванда», «Ядран» и «Балатон». Москвичи ощутили вкус импорта.
Но настоящим храмом советской торговли, хоть и с очередями, стал ГУМ — крупнейший в Европе образцовый магазин.
© Anton Kavashkin, Globallookpress
Людей, стоявших в очередях Главного универсального магазина, называли «гуманистами». В ГУМ приходили не только за покупками, но и просто посмотреть на недоступные в провинции товары, как в музей. Там же находилась знаменитая двухсотая секция, о которой в народе ходили легенды. Там продавалась одежда французских и итальянских кутюрье, хотя в те годы слова «кутюрье» в обиходе советских граждан не было. Модных портных называли модельерами.
Заветная двухсотая секция ГУМа располагалась на первой линии. Посещать ее могла только элита страны. Туда имели доступ и те, кого в СССР называли «шишками». Им выдавали талоны, по которым они раз в неделю получали коробки с продуктами в доме на набережной — на Кутузовском или на улице Грановского.
«Райкомовским», «обкомовским», «академическим» и прочим «шишкам» в таких спецраспределителях были доступны продукты, которых обычный советский человек часто ни разу в жизни не пробовал. А адреса спецраспределителей указывались в специальных пригласительных талонах и выдавались лично в руки и порой под расписку.
С дефицитом боролись. В 1982 году в СССР была принята продовольственная программа. Правительство поставило четкую цель — преодолеть товарный дефицит до 1990 года и увеличить к этому времени производство продуктов в два с половиной раза. Однако программа с треском провалилась. Люди страны победившего социализма снова вспомнили давно забытые слова — «карточки» и «талоны».
© Anton Kavashkin, Globallookpress
К 1989 году талоны существовали в каждом пятом городе СССР, они стали второй национальной валютой.
Советский человек знал: если товара нет в государственном магазине, нужно идти в комиссионный. В те времена это была единственная альтернатива. Во всем мире проблему растущего потребительского спроса решали малый бизнес и частная торговля. Но Советский Союз на это пойти не мог. Единственный компромисс в торговле, который власть могла позволить, это система комиссионных магазинов. Сюда граждане приносили товары, которые хотели продать. Комиссионка торговала за процент.
© Anton Kavashkin, Globallookpress
Тогда же правительство придумало, как заставить людей сдавать заработанную за границей валюту. Потому что в советское время валютные операции были под запретом. Так появился магазин «Березка».
Полки «Березки» ломились от товаров. Но чтобы покупателя пустили в эти закрома, надо было иметь при себе особый чек «Всесоюзного объединения «Внешпосылторг». Выдавался он далеко не всем, а только тем, кто трудился на благо родины за рубежом.
Сегодня старые советские бренды снова в почете: конфеты «Мишки на Севере», сгущенка с синей наклейкой, чай со слоном, докторская колбаса. И все это в изобилии и без очередей. Об этом ни 30, ни 40 лет назад среднестатистический житель СССР даже не мог и мечтать. Постоянная гонка за дефицитом изменила жизнь советского человека. Ему приходилось проявлять чудеса изобретательности и настойчивости, чтобы в условиях тотального дефицита одеть и накормить свою семью.
Ìîðîæåíîå.
Ó ìíîæåñòâà ëþäåé ïðèñóòñòâóåò òîñêà ïî ñîâåòñêîìó ìîðîæåíîìó. Íå îáîøëîñü, êîíå÷íî, áåç îáû÷íîé íîñòàëüãèè ïî äåòñòâó, íî âñå æå äëÿ ìíîãèõ îäíà èç ãëàâíûõ ïîòåðü äåâÿíîñòûõ ýòî ïðîñòîé ïëîìáèð çà äâàäöàòü êîïååê.
×òî èíòåðåñíî, â ÑÑÑÐ ïî÷òè â êàæäîì êðóïíîì ãîðîäå áûë ñâîé õëàäîêîìáèíàò, è óñëîâèÿ èõ ðàáîòû ìîãëè ñóùåñòâåííî îòëè÷àòüñÿ, íî íà êà÷åñòâå è àññîðòèìåíòå ýòî ñêàçûâàëàñü íå ñèëüíî. Õîòÿ è òóò áûëè ñâîè ëèäåðû: ñàìûì âêóñíûì ñ÷èòàëîñü ìèíñêîå, ëåíèíãðàäñêîå è ìîñêîâñêîå ìîðîæåíîå. À ñàìûì ëó÷øèì ïëîìáèð «Êàøòàí» çà 28 êîïååê.
Âïðî÷åì, â ëþáîì îáëàñòíîì öåíòðå ïðîäàâàëè òîò æå ïëîìáèð â øîêîëàäíîé ãëàçóðè è çà òå æå äåíüãè. Êà÷åñòâî îáåñïå÷èâàëîñü áëàãîäàðÿ íåçûáëåìîìó ÃÎÑÒó 117-41 è èñïîëüçîâàíèþ èñêëþ÷èòåëüíî íàòóðàëüíîãî ìîëîêà. Ñåé÷àñ ýòî íå ìîæåò ïîçâîëèòü ñåáå íè îäèí ïðîèçâîäèòåëü.
Ñãóùåííîå ìîëîêî.
Íåâîçìîæíî ïðåäñòàâèòü ñîâåòñêîå äåòñòâî áåç ñãóùåíêè. Æåñòÿíûå áàíêè ñ áåëî-ñèíå-ãîëóáîé ýòèêåòêîé ïðåâðàòèëèñü â íàñòîÿùèé ñèìâîë ÑÑÑÐ. Îñîáåííî âêóñíûì ñ÷èòàëàñü âàðåíàÿ ñãóùåíêà, íî êóøàëè åå è òàê, ñäåëàâ íîæîì äâå äûðêè.
Åùå èç íåå æå äåëàëè êîíôåòû «ìîëî÷íûé èðèñ» èëè ïðîñòî èðèñêè. Èõ ìîæíî áûëî êóïèòü â ìàãàçèíå, íî íåêîòîðûå èçãîòàâëèâàëè èõ â äîìàøíèõ óñëîâèÿõ. Áëèæàéøèé àíàëîã â ñîâðåìåííîì ìàãàçèíå ýòî êîíôåòû «Êîðîâêà», íî â ðåàëüíîñòè è îíè ñîâñåì íå òàêèå, êàê ðàíüøå.
Âîîáùå, ïîÿâëåíèþ ýòîãî ïðîäóêòà ìû âñå îáÿçàíû àìåðèêàíöàì, à ïîïóëÿðèçàöèè îòå÷åñòâåííîé àðìèè. Èçîáðåòàòåëü èç ÑØÀ Ãåéë Áîðäåí â 1853 ãîäó çàïàòåíòîâàë òåõíîëîãèþ ñãóùåíèÿ ìîëîêà, à ñîâåòñêèå âîåííûå îáÿçàòåëüíî äîáàâëÿëè ñãóùåíêó â ðàöèîí ñîëäàò èç-çà êàëîðèéíîñòè.  ðåçóëüòàòå ñîâåòñêèå âëàñòè âëîæèëè áîëüøèå äåíüãè â ñîçäàíèå çàâîäîâ ïî âñåé ñòðàíå.
Íûíåøíèå ïðîèçâîäèòåëè òùàòåëüíî êîïèðóþò óïàêîâêó, íî óïîðíî îòêàçûâàþòñÿ èñïîëüçîâàòü íàòóðàëüíîå ìîëîêî. À íà ñ èñïîëüçîâàíèåì âìåñòî íåãî ðàñòèòåëüíûõ æèðîâ ïàëüìîâîãî ìàñëà âêóñ ïîëó÷àåòñÿ «ñïåöèôè÷åñêèì».
Êîëáàñà «Ìîñêîâñêàÿ».
«Äâåñòè âèäîâ êîëáàñ â ìàãàçèíå» ýòî èçâåñòíûé ìåì, êîòîðûé êàê áû îáîáùàë çàïàäíîå êàïèòàëèñòè÷åñêîå èçîáèëèå. Íà ñîâåòñêèõ æå ïðèëàâêàõ ñïîêîéíî ëåæàëî íåñêîëüêî âèäîâ âàðåíîé êîëáàñû è ïðîëåòàðñêèé ñåðâåëàò, à âîæäåëåííûé àññîðòèìåíò Çàïàäà íå òðåâîæèë îáùåñòâî, ñîáðàâøååñÿ íà êóõíå îáñóäèòü ïîëèòèêó.
Òåïåðü æå êàïèòàëèçì ñîñòîÿëñÿ, ðàçíîîáðàçèå ðàäóåò ãëàç, íî ñàìàÿ ïîïóëÿðíàÿ â ÑÑÑÐ êîëáàñà «Ìîñêîâñêàÿ» ïðîñòî èñ÷åçëà ñ ïðèëàâêîâ. Êîíå÷íî, íåìàëî êîëáàñ ñ òàêèì íàçâàíèåì ïðîäàåòñÿ, íî ñòîèò èõ òîëüêî ïîïðîáîâàòü, êàê ñðàçó ñòàíîâèòñÿ ïîíÿòíî, ÷òî ýòî âñåãî ëèøü ïîääåëêà.
Îòêðîâåííî ãîâîðÿ, äàæå íå ñîâñåì ïîíÿòíî, ïî÷åìó òàê ïðîèçîøëî. È â ñîâåòñêîå âðåìÿ èñïîëüçîâàëè íå òîëüêî ÷èñòîå ìÿñî, íî è øêóðû, äàæå ïî ÃÎÑÒó ýòî äîïóñêàëîñü. Âîçìîæíî, ñåé÷àñ âîîáùå ïåðåñòàëè êëàñòü ìÿñî?
Êîëáàñà «Äîêòîðñêàÿ».
Ñïðàâåäëèâîñòè ðàäè, íàäî ñêàçàòü, ÷òî çîëîòîé âåê «Äîêòîðñêîé» çàêîí÷èëñÿ åùå äî çàêàòà ÑÑÑÐ. Åå îðèãèíàëüíàÿ ðåöåïòóðà áûëà ðàçðàáîòàíà â òðèäöàòûõ ãîäàõ, êîãäà ïðåäïîëàãàëîñü, ÷òî åþ áóäóò êîðìèòü â ñàíàòîðèÿõ è áîëüíèöàõ. Îòñþäà è íàçâàíèå.
Ñîñòîÿòü îíà äîëæíà áûëà íà 70% èç ñâèíèíû, 25% ãîâÿäèíû, 3% ÿèö è 2% êîðîâüåãî ìîëîêà. Íî, âíà÷àëå ñòàëè äîïóñêàòü èñïîëüçîâàíèå íå ñàìîãî îòáîðíîãî ìÿñà, âïëîòü äî êîæè è õðÿùåé, ïîòîì ðàçðåøèëè ìåíÿòü åãî íà ìóêó, ïîêà òîëüêî â ïðåäåëàõ 2%.
Ïî ôàêòó âñå çàâèñåëî îò íàãëîñòè ðóêîâîäñòâà ìÿñîêîìáèíàòà è êà÷åñòâà ïîñòàâîê. Íî, â ïàìÿòè íàðîäà «Äîêòîðñêàÿ» îñòàëàñü ñèìâîëîì ñîâåòñêîé ìàííû íåáåñíîé: âêóñíîé, äîñòóïíîé è ïèòàòåëüíîé.
Ìîæåò áûòü ïîòîìó, ÷òî òîãäà êîëáàñà íå ïîçâîëÿëà ñåáå ïðè âàðêå îêðàøèâàòü âîäó â íåæíî-ðîçîâûé öâåò, à ïðè æàðêå ñâîðà÷èâàòüñÿ â òðóáî÷êó.
Òóøåíêà.
Ïðèäóìàë òóøèòü ìÿñî â áàíêàõ ôðàíöóç Íèêîëÿ Ôðàíñóà Àïïåð â 1804 ãîäó, çà ÷òî ïîëó÷èë îñîáóþ áëàãîäàðíîñòü îò Íàïîëåîíà.  Ðîññèè òóøåíêà ïîÿâèëàñü â êîíöå 19 âåêà, íî ïîëó÷èëà ðàñïðîñòðàíåíèå òîëüêî âî âðåìÿ Ïåðâîé ìèðîâîé.
 ÑÑÑÐ îíà ñòàëà êóëüòîâîé åùå â Ãðàæäàíñêóþ âîéíó, êîãäà äîåäàëè öàðñêèå çàïàñû. Çà âñå âðåìÿ ñóùåñòâîâàíèÿ Ñîþçà êîíñåðâíûå çàâîäû ðàáîòàëè íà ïîëíóþ ìîùíîñòü è òóøåíêà ñòàëà îáû÷íûì áëþäîì íà ñåìåéíîì ñòîëå è â ñòîëîâûõ.
 äåôèöèòå îíà îêàçàëàñü óæå â áîëåå ïîçäíèé ïåðèîä. Òîò, êòî îäíàæäû ïîïðîáîâàë êàðòîøêó, â êîòîðóþ âûñûïàëè áàíêó «ïðàâèëüíîé» òóøåíêè è ïîòîìèëè åãî íà ìåäëåííîì îãíå ïîë÷àñà, íå çàáóäåò ýòîò âêóñ íèêîãäà.
Äàæå ñåé÷àñ, âûðîñøèå â òó ýïîõó õîçÿéêè èíîãäà ìå÷òàòåëüíî çàìèðàþò â ñóïåðìàðêåòàõ ïåðåä ïîëêàìè ñ êîíñåðâàìè. Áóêâàëüíî íà ìèíóòó, à ïîòîì â óæàñå óáåãàþò, ïîòîìó ÷òî íûíåøíèå îáðàçöû ñîâñåì íå òå.
Êîíôåòû «Ïòè÷üå ìîëîêî».
Ïîÿâèëèñü îíè â ÑÑÑÐ òîëüêî â 1968 ãîäó. Ìèíèñòð ïèùåâîé ïðîìûøëåííîñòè Âàñèëèé Çîòîâ ïîïðîáîâàë ëàêîìñòâî â ×åõèè è çàãîðåëñÿ èäåé íàëàäèòü åãî âûïóñê ó íàñ.
Òàê êàê ïëàòèòü çà àâòîðñêèé ðåöåïò íèêòî íå õîòåë, ïðîâåëè ñïåöèàëüíûé êîíêóðñ, êîòîðûé âûèãðàëà êîíäèòåð èç Âëàäèâîñòîêà Àííà ×óëêîâà (àâòîð ðåöåïòà è òåõíîëîãèè èçãîòîâëåíèÿ êîíôåò «Ïòè÷üå ìîëîêî»). Ïðàêòè÷åñêè ñðàçó ïðîèçâîäñòâî îñâîèëî áîëüøèíñòâî ôàáðèê ïî âñåìó Ñîþçó, è êîíôåòû ïîÿâèëèñü íà ïîëêàõ ñîâåòñêèõ ìàãàçèíîâ.
Êîðîáêà «Ïòè÷üåãî ìîëîêà» ñëóæèëà ñâîåîáðàçíîé âàëþòîé, êàê è áóòûëêà âîäêè. Èõ äàðèëè âðà÷àì, ó÷èòåëÿì è âñåì îñòàëüíûì íóæíûì ëþäÿì. Ëàêîìèëèñü èìè è ñàìè, íî ïî ïðàçäíèêàì.
Åñòåñòâåííî, òàêîé ïîïóëÿðíûé áðåíä ïðîäîëæàåò ñóùåñòâîâàòü è â ñîâðåìåííîé Ðîññèè. Âîò òîëüêî âêóñ ñîâðåìåííûõ êîíôåò ïîäâîäèò, è òàêèì ñïðîñîì îíè óæå íå ïîëüçóþòñÿ.
Íàïèòîê «Òàðõóí».
Îòå÷åñòâåííûå ãàçèðîâêè î÷åíü öåíèëèñü â ÑÑÑÐ. Äàæå íàñòîÿùèì äåôèöèòîì îíè ñòàëè òîëüêî â ïîñëåäíèå ãîäû. Ïîñëå ðàçâàëà Ñîþçà èìïîðòíûå áðåíäû ìîìåíòàëüíî âûòåñíèëè ïðèâû÷íûå «Äþøåñû», «Áàéêàëû» è «Òàðõóíû».
Îñîçíàëè ïîòåðþ íàìíîãî ïîçæå, óæå â íóëåâûå. Òîãäà ìíîãèå ïðîèçâîäèòåëè íà÷àëè âûïóñêàòü ñîâðåìåííûå àíàëîãè ñîâåòñêèõ íàïèòêîâ, íî ðåçóëüòàò îò ñìåøåíèÿ ðàçëè÷íûõ àðîìàòèçàòîðîâ è êðàñèòåëåé îòêðîâåííî ðàçî÷àðîâàë.
Âïðî÷åì, îñâåæèòü â ïàìÿòè âêóñ íàòóðàëüíîãî «Òàðõóíà» ìîæíî. Ïîä ãðóçèíñêèì áðåíäîì «Íàòàõòàðè» âûïóñêàþò î÷åíü ïîõîæóþ ãàçèðîâêó.  Ãåðìàíèè ïðàêòè÷åñêè ïîëíûé àíàëîã, òîëüêî ìåíåå ñëàäêèé, âûïóñêàåò êîìïàíèÿ Wostok. ×òî ëþáîïûòíî îñíîâàë åå íåìåö, êîòîðûé â êîíöå âîñüìèäåñÿòûõ ðàáîòàë â Ìîñêâå è çàñòàë íàñòîÿùèå ñîâåòñêèå ëèìîíàäû.
Êèñåëü â áðèêåòàõ.
Òðàäèöèîííîå ðóññêîå áëþäî â ñîâåòñêóþ ýïîõó ñóùåñòâåííî èçìåíèëîñü. Âî-ïåðâûõ, ïðåâðàòèëîñü â íàïèòîê. À âî-âòîðûõ, â áîëüøèõ ãîðîäàõ âñå ïî÷òè ïåðåñòàëè ãîòîâèòü åãî ñàìîñòîÿòåëüíî è ïîêóïàëè â áðèêåòàõ.
Ïîÿâëåíèåì ýòîãî ïîëóôàáðèêàòà ñîâåòñêèå ëþäè òàêæå îáÿçàíû àðìèè, íà ñíàáæåíèå êîòîðîé áûëà îðèåíòèðîâàíà è ïèùåâàÿ ïðîìûøëåííîñòü. Î÷åíü áûñòðî ïèòàòåëüíûé íàïèòîê ïîëþáèëè â øêîëàõ è ðàáî÷èõ ñòîëîâûõ. Ãîòîâèëè åãî è äîìà, áëþäî ñóùåñòâåííî ýêîíîìèëî âðåìÿ: ðàçìîëîòü, äîáàâèòü âîäû è ïðîâàðèòü âñå çàíèìàëî âñåãî äâàäöàòü ìèíóò.
Äåòè ïîñòóïàëè åùå ïðîùå: îíè áðèêåòû ïðîñòî-íàïðîñòî ãðûçëè. Ñ ó÷åòîì òîãî, ÷òî ìàãàçèíû áûëè áóêâàëüíî çàâàëåíû êèñåëåì, à ñòîèë îí äåøåâëå ìîðîæåíîãî, äåëàòü ýòî ìîæíî áûëî è áåç ðàçðåøåíèÿ ðîäèòåëåé. Ñåé÷àñ òàêèå ãóðìàíû âðÿä ëè íàéäóòñÿ. Ïëîäîâûå è ÿãîäíûå ýêñòðàêòû çàìåíèëè âêóñîâûìè äîáàâêàìè è íà ïîëüçó ýòî íå ïîøëî.
Êâàñ.
Óíèêàëüíûé íàöèîíàëüíûé íàïèòîê âûïóñêàëè âî âðåìåíà ÑÑÑÐ â îãðîìíûõ êîëè÷åñòâàõ: â 1985 ãîäó òîëüêî â Ðîññèè ñòàòèñòèêà ïîêàçàëà 55 ìëí äåêàëèòðîâ. Êâàñ ïðîèçâîäèëè â îñíîâíîì ëåòîì è äåëàëè ýòî â ïðîìûøëåííûõ ìàñøòàáàõ.
Íà ñïåöèàëüíûõ çàâîäàõ ãîòîâèëè êâàñíîå ñóñëî, êîòîðîå ñãóùàëè è îòïðàâëÿëè ïî âñåé ñòðàíå. Íà ïèâçàâîäàõ åãî ðàçâîäèëè âîäîé, äîáàâëÿëè ñàõàð è äðîææè è ñáðàæèâàëè. Ãîòîâûé ïðîäóêò íå ïàñòåðèçîâàëè, â ðåçóëüòàòå îí ïîñòåïåííî äîáðàæèâàë.  áî÷êàõ áåçàëêîãîëüíûé êâàñ óæå áûë ñ êðåïîñòüþ â 1,2% ìàññ.
 äåâÿíîñòûõ, êàê è ãàçèðîâêó, êâàñ ñòàëè äåëàòü ñ «õèìèåé», à ïðîèçâîäñòâî íàòóðàëüíîãî ïðîäóêòà óïàëî äî 4,9 ìëí äåêàëèòðîâ (1997 ã). Íî è îí ñîâñåì íå íàïîìèíàë ñîâåòñêèé. Âìåñòî áî÷åê åãî ñòàëè ðàçëèâàòü â ïëàñòìàññîâóþ òàðó. Ó÷èòûâàÿ ðàñïðîñòðàíåíèå ÷åðåç ìàãàçèíû è íåîáõîäèìîñòü ïîâûøåíèÿ ñðîêà õðàíåíèÿ, ïðîäóêò íà÷àëè ïàñòåðèçîâàòü è äîáàâëÿòü êîíñåðâàíòû. Êâàñ çà øåñòü êîïååê â áîëüøóþ êðóæêó îñòàëñÿ â ïðîøëîì.
Ñîêè â áàíêàõ.
Âðÿä ëè êòî-òî â ÑÑÑÐ ïðåäïîëàãàë, ÷òî ïðîéäåò äâàäöàòü ëåò è îáû÷íûå ñîâåòñêèå ñîêè â òðåõëèòðîâûõ áàíêàõ áóäóò èñêàòü â ìàãàçèíàõ.
 90-å ãîäû âçðîñëûå è äåòè ñòàëè öåíèòü âîäû ñ ýêçîòè÷åñêèìè òðîïè÷åñêèìè ôðóêòàìè ñ ÿðêîé èíîñòðàííîé íàêëåéêîé. Ïîýòîìó âûòåñíåíèå áàíîê ñîâðåìåííûìè òåòðàïàêàìè íèêòî ïî÷òè íå çàìåòèë. Âñïîìíèëè î íèõ óæå â äâàäöàòü ïåðâîì âåêå, êîãäà òåõíîëîãèè ïðîèçâîäñòâà â öåëîì ñóùåñòâåííî èçìåíèëîñü.
Èç ôðóêòîâ è ÿãîä ñòàëè äåëàòü õèìêîíöåíòðàòû, êîòîðûå çàòåì ïðîñòî ðàçâîäÿò âîäîé. Ñ÷èòàåòñÿ, ÷òî ýòî íèêàê íå âëèÿåò íà åãî âêóñ, íî òå, êòî ïðîáîâàë íàòóðàëüíûé ïðîäóêò, ñ ýòèì íå ñîãëàøàþòñÿ. È îíè ïðàâû.