Какие требования содержались в петиции рабочих 9 января 1905

9 января 1905 года священник Гапон собрался вести рабочих к царю. Идея шествия возникла по ходу забастовки, которая началась с требования рабочих уволить одного мастера и восстановить двух рабочих.

Но с чем Гапон собрался идти к царю — неужели с требованием об увольнении одного мастера?

Нет, вести десятки тысяч рабочих к царю с требованием уволить одного мастера было несерьезно и Гапон это понимал, поэтому он составил петицию с политическими требованиями:

«В ночь с 6 на 7 января Гапон собственноручно написал свой вариант рабочей петиции, который и вошёл в историю под именем Петиции 9 января 1905 года. Петиция начиналась с обращения к царю и описания бедственного положения рабочих, после чего следовало изложение их требований. Основным требованием петиции был созыв народного представительства в форме Учредительного собрания на условиях всеобщей, тайной и равной подачи голосов. В дополнение к этому, выдвигался ряд политических и экономических требований, таких как свобода и неприкосновенность личности, свобода слова, печати, собраний, свобода совести в деле религии, народное образование за государственный счёт, равенство всех перед законом, ответственность министров перед народом, гарантии законности правления, замена косвенных налогов прямым прогрессивным подоходным налогом, введение 8-часового рабочего дня, амнистия политических заключенных, отделение церкви от государства и т.д.»

Интересная петиция, правда?

Здесь нужно обратить внимание сразу не несколько моментов:

1) Петицию Гапон писал в ночь на 7 января. Это значит, что на момент написания петиции забастовка продолжалась целых четыре дня. И никто — ни руководство завода, ни правительство, ни полиция, ни император — по-прежнему не позаботились, чтобы урегулировать ситуацию и «замять» конфликт, который начался, напомню, с одного мастера и двух рабочих. Четыре дня в столице империи бастуют заводы из-за одного мастера и двух рабочих — и всем вплоть до императора фиолетово. Надеюсь, из этого становится понятно, почему проиграли войну с Японией, продули Первую мировую и получили революцию 1917 года. Или кому-то до сих пор непонятно?

2) Петицию Гапон писал сам, без участия рабочих и их представителей. Таким образом, эта петиция исходила не от рабочих — это была петиция священника Гапона, в которую вошли его политические взгляды по реформированию российского государства. Взгляды, как можно видеть по содержанию петиции, у Гапона были довольно прогрессивные и местами весьма либеральные, что приводит к вопросу — как Департамент полиции, который сам способствовал созданию рабочего движения под руководством Гапона, мог допустить, чтобы человек с такими взглядами руководил огромным движением?

3) Из непосредственных интересов рабочих в петицию вошло разве что требование о 8-часовом рабочем дне. Все остальное было для рабочих далеко не самым актуальным и злободневным.

4) Особенно любопытны пункты про «отделение церкви от государства» и «свободу совести в деле религии». И это пишет священник! Какие после этого у русской православной церкви могут быть претензии к большевикам или кому-то еще? Их собственный священник, возглавивший рабочее движение в столице Российской империи, первым выступил с официальным требованием к царю о свободе религии и отделении церкви от государства! И дошел с этими требованиями до центра столицы во главе массовой демонстрации! Поэтому вы разберитесь сначала, откуда в церкви такие священники появились и как они могли оказаться во главе крупнейшего рабочего движения в столице, да еще и с ведома министра внутренних дел, а потом уже обвиняйте в чем-либо большевиков.

Еще интересный момент:

«Весь день 6 января прошёл в сильнейшей агитации по фабрикам и заводам Петербурга за присоединение к забастовке. 7 января забастовка перекинулась на все крупные предприятия города и превратилась во всеобщую.»

В принципе, это лишь дополняет сказанное выше о том, что хорошую организацию создали в Департаменте полиции с целью взять под контроль рабочее движение и бороться с революционными настроениями. И Гапона сделали главой движения очень удачно.

Можно даже задаться вопросом, а не было ли все это сделано нарочно и тщательно спланировано на уровне какой-нибудь секретной канцелярии?

Впрочем, если принять во внимание ход войны с Японией и историю Первой мировой, полную совершенно безграмотных решений, бездарное управление в целом, которое проявлялось в самых разных делах от постройки устаревших кораблей до отсутствия в армии оптических прицелов «за ненадобностью» — создается ощущение, что в начале 1905 года имел место не коварный план, а именно разгильдяйство, некомпетентность, бездарность руководства и попустительство на самых разных уровнях.

Лучше бы в Департаменте полиции на самом деле взялись планировать революцию — тогда бы никакой революции точно не получилось.

Однако шутки-шутками, а события начиная с 7 января приняли совсем нешуточный оборот:

«Толпы рабочих заполняли помещения 11 отделов «Собрания». В отделах обсуждались рабочие нужды, зачитывалась петиция и собирались подписи под её требованиями. Небольшие помещения отделов не вмещали всех слушателей, и тысячи людей ожидали своей очереди на улице. Каждый час двери отдела открывались и в помещение впускалась очередная партия людей. Стоявший на трибуне оратор обращался к собравшимся с приветственной речью и зачитывал петицию. В некоторых местах петицию читал сам Гапон, в других это делали руководители отделов. Зачитывая отдельные требования, оратор давал им краткое толкование и обращался к собранию с вопросом: «Так ли, товарищи?» — на что толпа дружно отвечала: «Так!» «Верно!» Затем оратор обращался к собравшимся с вопросом: «Готовы ли вы умереть за эти требования? Клянётесь ли вы в этом?» — и рабочие громко клялись явиться на площадь и умереть «за правду».

В этом месте уже следует задаться вопросом, откуда взялись призывы «умереть за правду», если шествие изначально планировалось мирным?

Откуда возникла идея, что за правду надо будет умирать?

Возникает стойкое ощущение, что Гапон вместе с другими лидерами «Собрания» начали, образно выражаясь, накручивать рабочих. И это еще 7 января, когда никаких солдат нигде не было и про разгон шествия речи не шло.

И еще интересный фрагмент:

«Свидетели были поражены религиозно-мистической атмосферой, царившей на рабочих собраниях: люди плакали, приходили в исступление, некоторые падали в обморок. Популярность Гапона в эти дни достигла небывалых пределов; многие видели в нём пророка, посланного Богом для освобождения рабочего люда».

Ничего не напоминает?

Типичное описание массового гипноза, которым в конце 80-х промышляли Кашпировский и Чумак. Можно еще вспомнить Гитлера и Муссолини, которые тоже были любителями разного рода мистических обрядов, приводивших толпу в гипнотическое состояние и делающих ее очень послушной. То же самое практикуется во многих сектах.

И все это в 1905 году, за 12 лет до выступлений Ленина с броневичка. Кстати, по поводу выступлений Ленина я нигде не встречал подобных описаний, что толпа под влиянием его речей приходила в исступление.

Отсюда вопрос: кто был главным революционером Российской империи — Ленин, про которого широкие массы узнали только в 1917 году, уже после революции, по факту? Или Гапон, который еще в 1905-м накручивал десятки тысяч рабочих так, что Гитлер мог бы учиться?

Скольким рабочим 7 января 1905 года накрутил мозги Гапон НАКАНУНЕ революции и сколько человек слушали выступления Ленина с броневичка уже ПОСЛЕ революции?

Так кто сделал для революции больше — большевики в октябре 1917-го или Департамент полиции в январе 1905-го? Большой вопрос…

Но вернемся к событиям:

«Предвидя возможное столкновение с силами правопорядка, Гапон 8 января написал два письма: одно — царю Николаю II, а другое — министру внутренних дел. В письме к царю священник сообщал, что рабочие и жители Петербурга, веря в него, бесповоротно решили явиться в воскресенье к Зимнему дворцу, чтобы представить ему свои нужды. Если царь не покажется народу, если прольётся неповинная кровь, то порвётся та нравственная связь, которая ещё существует между царём и его народом.»

Здесь нужно обратить внимание на два момента:

1) Гапон все-таки предполагал возможное столкновение с силами правопорядка. Это снова к вопросу, как шикарно Департамент полиции решил взять под контроль рабочее движение и предотвратить его революционный характер. Поставили во главе движения человека, который ведет рабочих, заранее предполагая столкновения. Да еще и накануне убеждает их «умереть за правду». И как священник он тоже хорош — вести рабочих на предполагаемое столкновение с солдатами — отличный священник! Кстати, его случаем никто не собирается канонизировать за компанию с Николаем?

2) По сути, Гапон выдвинул царю ультиматум — либо царь является народу, либо нравственная связь между царем и народом будет порвана со всеми вытекающими. Вообще, данный тезис оказался пророческим — после событий Кровавого воскресенья нравственная связь Николая с народом действительно оказалась если не порвана совсем, то заметно надорвана. Однако в этом надрыве немаловажную роль сыграл сам Гапон. Хотя не он один — Департамент полиции, градоначальник, министр внутренних дел, да и сам император — все постарались.

Снова обратимся к событиям:

«По поручению Гапона письмо было доставлено в Зимний дворец, однако неизвестно, было ли оно передано царю. Известно, что министр внутренних дел получил письмо и вечером 8 января возил его вместе с петицией в Царское Село. Однако никакого ответа от царя и его министра получено не было.»

«Отсутствие реакции со стороны властей, неудачные переговоры с министром юстиции толкнули Гапона и его соратников на более радикальный путь. Начиная с 8 января, Гапон в своих речах стал касаться личности царя. Священник заявлял, что в случае применения силы против демонстрантов вся вина за это падёт на Николая II, а его власть утратит свою легитимность.»

Можно только повторить сказанное ранее — отличная работа Департамента полиции по созданию управляемого рабочего движения для профилактики революционных настроений. За что боролись — на то и напоролись. Хотели, как лучше, а получили революционно настроенные массы.

А сам Гапон — отличный священник, заранее настраивающий рабочих против царя и формирующий революционный сценарий, пусть и со словом «если». И еще Гапон — азартный игрок, который очередной раз пошел на повышение ставок, не добившись от властей ответа на свое письмо.

Кстати, власти тоже хороши — могли бы на 5-й день массовой забастовки в столице (принявшей к тому моменту всеобщий характер) начать как-то шевелиться.

«В таком случае, говорил Гапон, у нас больше нет царя и мы должны завоевать себе свободу сами. «Пойдём к царю, и уж если царь не выслушает, — то нет у нас больше царя, и мы тогда крикнем: Долой царя!..» — возглашал священник, и взволнованная толпа хором повторяла: «Долой царя!..»

Фактически Гапон уже в тот момент крикнул «Долой царя!» и толпа вместе с ним. В некотором роде они заранее были настроены на то, что царь к ним не выйдет. Вернее Гапон настроил рабочих на это, акцентировав внимание на данном сюжете.

«Подобные сцены повторялись во всех рабочих районах. С каждым часом речи священника становились всё решительнее, а их тон всё резче.»

Это называется «Остапа несло». В данном случае Гапона…

«В одном выступлении он говорил: «Пойдём, братцы, убедимся, действительно ли русский царь любит свой народ, как говорят. Если даст все свободы, значит любит, а если нет — то это ложь, и тогда мы можем поступить с ним, как наша совесть подскажет…» В другой речи он заявил так: «Если царь не исполнит наших требований, тогда мы разнесём весь Зимний дворец, не оставим камня на камне».

Хорошо священник, поставленный Департаментом полиции во главе рабочего движения, настраивает людей на общение с царем…

«В интервью корреспонденту английской газеты «Стандард» Гапон сообщил: если царь откажется принять петицию, «тогда будет страшный бунт». «Горе царю, если царь не даст слова выполнить всех наших требований!» — подчеркнул священник.»

И даже интервью иностранной прессе раздает… прекрасно!

Кстати, а где в это время были «настоящие» революционеры?

«Представители революционных партий узнали о замысле подачи петиции 6-7 января. В начале 1905 года в Петербурге действовали три партийные организации: меньшевиков, большевиков и эсеров. Все три организации были слабы, малочисленны и не имели значительного влияния в рабочих массах. К планированию и подготовке январских событий они не имели никакого отношения. Январская забастовка застала их врасплох.»

Вот вам и большевики, революционеры…

Никакого практического отношения к событиям начала 1905 года большевики не имели. И к февральской революции 1917 года собственно тоже. Обе революции случились без них, Ленин с соратниками прибыли, как говорится, к шапочному разбору. Правда в разборе они преуспели, однако революции — ни 1905 года, ни 1917 года — не делали.

Все революционные заслуги большевики себе приписали уже потом, после победы, чтобы все выглядело так, будто именно они все придумали и осуществили. А в действительности Ленин с соратниками к революциям практически непричастны. Революцию 1905 года сделал Гапон при попустительстве и дурошлепстве властей, а революцию февраля 1917 года — генералы, Николай и матросы-анархисты.

Хотя это не умаляет роли большевиков в дальнейшей истории, потому что подобрать власть и удержать ее тоже надо было уметь, но это уже потом.

А в 1905 году —

«По единодушному признанию большевиков, меньшевиков и эсеров, они не были готовы к надвигавшимся событиям ни организационно, ни технически. Стремительный рост гапоновского «Собрания» грозил парализовать в городе революционную пропаганду. Попытки революционеров бороться с гапоновщиной, разоблачать зубатовскую сущность «Собрания» остались безуспешными. Влияние Гапона стремительно росло.»

«С началом январской забастовки революционные организации решили использовать забастовочное движение в своих целях. Начиная с 3 января, представители партий стали проникать на собрания с намерением увлечь рабочих на революционный путь. Однако эти попытки не имели успеха. Руководители отделов не давали выступать, прерывали речи и изгоняли из собраний. Рабочая масса слепо подчинялась руководителям отделов. Речи агитаторов прерывались недовольным гулом, им угрожали расправой и били, а разбросанные прокламации собирали и уничтожали. К 5-6 января революционеры убедились, что овладеть нараставшим рабочим движением им не удалось. Рабочие массы шли за Гапоном и не хотели слушать агитаторов. «Видно было, и в этом надо сознаться, что Гапон дал нам мат», — вспоминал большевик Д. Д. Гиммер».

Вот таким было участие большевиков, меньшевиков и эсеров в первой русской революции.

Впрочем, совсем без их участия дело не обошлось:

«7 января, после безуспешной встречи с министром юстиции Н. В. Муравьёвым, Гапон пригласил представителей партий на совместное совещание. По воспоминаниям участников встречи, Гапон выражал полную уверенность в благоприятном исходе шествия. Оптимизм сквозил в каждом его слове.»

Интересное уточнение, правда?

С одной стороны, Гапон накручивает рабочих на «Долой царя» и разнос Зимнего дворца (пусть даже со словом «если»), заранее предполагает столкновения с силами правопорядка, но одновременно с этим «выражает полную уверенность в благоприятном исходе».

Впрочем, это легко объяснимо с позиций азартного игрока.

Повышая ставки, азартный игрок пребывает в полной уверенности, что именно это принесет ему победу. В данном случае Гапон, повышая ставки и накручивая рабочих, тоже пребывал в уверенности, что именно эта тактика приведет к победе.

И как всякий азартный игрок, Гапон перестал действовать разумно и рационально, анализировать свои действия и правильно оценивать ситуацию.

Уверенность, что метод постоянного повышения ставок гарантированно ведет к успеху, подвела многих игроков. И Гитлер, по большому счету, погорел на том же самом.

Но вернемся к событиям:

«По итогам совещания революционеры решили примкнуть к шествию и не нарушать его мирного характера. Гапон просил их добыть оружие. Меньшевики отвечали, что оружия у них нет; эсеры обещали добыть револьверы и несколько бомб, но обещания своего не выполнили».

Отличная подготовка к мирному шествию!

Зачем им оружие и бомбы, если они готовятся к мирному шествию с полной уверенностью в благоприятном исходе?

«Вечером 8 января к Гапону в Нарвский отдел прибыл эсер П. М. Рутенберг. Поинтересовавшись, есть ли у Гапона практический план действий на случай столкновения с войсками, Рутенберг достал из кармана карту Петербурга со сделанными на ней отметками и предложил свой план. План состоял в том, чтобы строить баррикады, громить оружейные магазины и пытаться прорваться к Зимнему дворцу. План был одобрен Гапоном».

Еще лучше!

Здесь можно задаться вопросом, а хотел ли Гапон мирного шествия вообще? Или он с самого начала готовился к столкновениям и погромам? Может быть Гапон, предполагая, что царь не выйдет к рабочим, заранее решил идти до самого конца?

Из дальнейших событий будет видно, что идти на вооруженный мятеж Гапон не был готов, не подготовился к нему и быстро удрал, как только началась стрельба.

Поэтому можно сделать вывод, что накануне шествия Гапон просто вошел в раж, его понесло, священник вошел в азарт, опьянел от власти над массой рабочих и почувствовал себя полководцем накануне победы, которую он вероятно уже предвосхищал.

Окончание: Кровавое воскресенье. Финал